Его жестокость и не­обузданность вошли в поговорку — см. о нем в Книге Бытия (49:5-7). Это Левин, очень близкий к Павлу, это Левий — он же Матфей, мытарь. И он не только платил десятину, но и ор­ганизовал ее сбор с собратьев-мытарей. Разумеется, в пользу мессианистской кассы.

После смерти Иисуса, как и до нее, еврейские восстания с целью восстановить царство Давида продолжались. Равно как и сбор этой «десятины». Судите сами. Вот что мы читаем у Иосифа Флавия:

«Во время наместничества Фада в Иудее некий Февда, об­манщик, уговорил большую массу народа забрать с собой все имущество и пойти за ним, Февдой, к реке Иордан. Он выдавал себя за пророка и уверял, что прикажет реке рассту-питься2 и без труда пропустить их. Этими словами он многих ввел в заблуждение. Однако Фад не допустил их безумия. Он выслал против них отряд конницы, которая неожиданно на­грянула на них, многих из них перебила и многих захватила живьем. Остервенившись, воины отрубили самому Февде го­лову и повезли ее в Иерусалим» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX, V, 1. Т. 2. С. 414-415)3. Это 45 год.

Мы знаем, что в 44 году Иаков Младший, «Иаков Алфеев», был обезглавлен в Иерусалиме (Евсевий Кесарийский. Цер­ковная история. II, I. С. 52). Так вот, у него был сын, апостол

Иуда, которого еще звали Фаддеем1. В этом сходятся все ка­толические и протестантские экзегеты. Этот самый сын и есть Февда, он же Фаддей, который был обезглавлен, как и его отец, по приказу Фада. Его называли чародеем по той за­мечательной причине, что он унаследовал от отца навыки ма­гии, которую Иисус привез из Египта. И как астрологов в те времена называли халдеями (это факт), чародеев называли египтянами. Еще в средние века этим словом будут назы­вать цыган.

Вот почему, когда Павла арестуют в Иерусалиме во время нового мятежа (Деян., 21:27-36), мы обнаружим и такое сви­детельство:

«Павел сказал тысяченачальнику: можно ли мне сказать тебе нечто? А тот сказал: ты знаешь по-гречески? Так не ты ли тот египтянин, который пред сими днями произвел возму­щение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойни­ков?» (Деян., 21:37-38).

Здесь не мог подразумеваться житель Египта, которым явно не было дела до еврейской независимости и царства Да­вида, а только «египтянин» — синоним «чародея».

Все это происходило в самый разгар восстания, потому что Евсевий Кесарийский и Иосиф Флавий единодушно относят к этому времени страшный голод:

«В это же самое время и случился в Иудее тот большой го­лод...» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX, V, 2. Т. 2. С. 415).

Это только под пером безымянных писцов, составивших весь Новый Завет в IV и V веках, эти нескончаемые и страш­ные восстания становятся банальными мелкими волнениями, к которым подстрекают плохие фарисеи назло хорошим хрис­тианам, а замечательные римляне умело пресекают мятежи и служат третейскими судьями во имя сохранения обществен­ного порядка. Историческая реальность совсем иная. Но в то время, когда писали Новый Завет, вся Римская империя во­лей-неволей стала христианской


назад далее
Навигация