1. Провозглашение себя царем — он это сделал; достаточ­но внимательно перечитать Матфея (17:24-26), чтобы кон­статировать, что Иисус вполне претендовал на название «царского сына». И перед Пилатом, когда тот спросил его; «Ты царь иудейский?», Иисус ответил очень ясно: «Ты ска­зал» (или «Ты говоришь») (Матф., 27:12).

Конечно, есть место, где сказано, что он удалился на гору, узнав, что его собираются забрать и сделать царем (Иоан., 6:15). Но пусть читатель обратится к тому, что мы писали на с. 185-186, и он поймет: Иисус не захотел, чтобы царем его сделали римляне, ненавистные оккупанты, и даже уже пото­му, что учение его отца, Иуды из Гамалы, не допускает иного царя, кроме Яхве.

Как бы то ни было, Пилат определенно не знал тонкостей всех этих иудейских учений, изложенных в рукописях на не­знакомом ему языке — иврите. Устную их проповедь он вос­принимал еще хуже. И к любой агитации он был безжалостен: «В то время пришли некоторые и рассказали Ему о галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их» (Лук., 13:1). Прокуратор с тяжелой рукой, Пилат никак не мог хорошо относиться к Иисусу, который бродил по Пале­стине с севера на юг и с востока на запад, проповедовал уче­ние и царство, которым нет места в римском порядке, и, главное, в этих маниакальных странствиях таскал за собой массу темных личностей, среди которых скрывалось множест­во убийц-зелотов.

2. Сбор податей и десятины в качестве царя — и это подтверждает предыдущее обвинение. Пусть даже таинствен­ная военная касса Иисуса пополнялась за счет мытарей и блудниц, это делало его еще подозрительней в глазах проку­ратора. И вообще облагать подданных цезаря какой-либо по­датью значило совершать либо мятеж, либо разбой. За оба этих преступления полагалась одна кара — крест.

3. Разбой — потому что нападения на паломников и тор­говцев жертвами в Иерусалимском храме согласно римскому порядку представляют собой гангстеризм. И они имели место дважды, если верить Евангелиям, на Пасху в два разных года. С другой стороны, по Марку (6:36) и особенно по Луке (9:12) видно, что эти бойцы, которые следовали за Иисусом, оста­навливались и питались в деревнях, где оказывались: «Отпус­ти народ, чтобы они пошли в окрестные селения и деревни ночевать и достали пищи... » Они ее покупали? Платили за нее? Из каких денег? Ведь эти люди были бродягами, странни­ками и вовсе не работали. Может, к этим «большим компани­ям» добровольно проявлялось восточное гостеприимство? Сомнительно. Если они и платили, то продуктами, приобре­тенными при помощи рэкета. Как в том, так и в другом случае для римлян были налицо смуты и правонарушения. Тем более что казначей отряда, Иуда Искариот, чье прозвище означает «человек убийства», был уже известен как «вор» (Иоан.,12:6).

4. Взятие Иерихона — есть еще одна странная сцена, описанная у Луки (19:11-28). Если ее перечесть вниматель­но, нельзя не испытать некоторого недоумения. На каких вра­гов намекает Иисус? Кого следовало перебить в присутствии загадочного человека царского рода


назад далее
Навигация