Павел не боится его журить, как равный равного:

«Когда же Кифа [в русском переводе — Петр] пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвер­гался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова (настоящего главы церкви), ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже Вар­нава был увлечен их лицемерием» (Гал., 2:11-13).

Мы вполне узнаем лицемера, который в ночь ареста Иису­са трижды отрекся от своего брата и своего царя.

Говоря о разных назначениях, которые Иисус сделал в рамках движения (Еф., 4:11-12), Павел не упомянул ни о верховном главе, ни о центральной власти, которая была бы вверена одному человеку. Похоже, он даже не знает о власти Иакова, которая была, однако, хорошо известна. Более того, несомненно исходя из слов Иисуса: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Марк, 9:35), он упо­мянул равенство в качестве одного из даров, принесенных Иисусом:

«Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тя­жесть, но чтобы была равномерность» (2 Кор., 8:13).

А такое наставление по тем временам вполне можно рас­сматривать как теорию анархического толка по отношению к обществу, основанному на рабстве, на неравенстве индивидов и полов. Таким образом, все, как и Симон Петр, — анархисты.

Сам Симон Петр, сознавая, что все его прошлое было ма­лопривлекательным (Лук., 5:8), не приписывает себе никако­го иерархического верховенства над другими апостолами:

«Пастырей ваших умоляю я, сопастырь...» (1 Пет.. 5:1).

Впрочем, не надо упускать из виду, что это движение в точности подобно движению «зелотов», созданному Иудой из Гамалы. Последний учредил двойную власть:

— светскую, которую представлял он сам как потомок Давида;

— духовную, которую представлял один коген, ранее при­надлежавший к фарисейской секте, по имени Саддук.

А в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского мы про­чтем следующее очень любопытное сообщение:

«И Иоанн, возлежавший на груди у Господа, священник [по-древнееврейски cohen], носивший золотую дощечку \peta-Ьп], мученик и учитель, покоится в Эфесе» (Евсевий Кеса-рийский. Церковная история. III, XXXI, 5. С. 125).

А ведь petalon был знаком различия иудейских первосвя­щенников; он описан в «Книге Исход» (28:36-38) как золотая пластинка с надписью «Святыня Яхве» и крепился к передней части тиары первосвященника.

В другом месте у того же Евсевия читаем:

«Кресло Иакова, первым принявшего от Спасителя и апос­толов епископство в Иерусалимской Церкви и неизменно на­зываемого в Писании братом Господним, сохранилось до сих пор» (Евсевий Кесарийский. Церковная история. VII, XIX. С. 308).

А ведь епископские троны в виде каменных или мрамор­ных кресел с высокими спинками появились только тогда, когда у христиан уже были базилики, то есть в IV веке


назад далее
Навигация