Павел не боится его журить, как равный равного:
«Когда же Кифа [в русском переводе — Петр] пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова (настоящего главы церкви), ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием» (Гал., 2:11-13).
Мы вполне узнаем лицемера, который в ночь ареста Иисуса трижды отрекся от своего брата и своего царя.
Говоря о разных назначениях, которые Иисус сделал в рамках движения (Еф., 4:11-12), Павел не упомянул ни о верховном главе, ни о центральной власти, которая была бы вверена одному человеку. Похоже, он даже не знает о власти Иакова, которая была, однако, хорошо известна. Более того, несомненно исходя из слов Иисуса: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Марк, 9:35), он упомянул равенство в качестве одного из даров, принесенных Иисусом:
«Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность» (2 Кор., 8:13).
А такое наставление по тем временам вполне можно рассматривать как теорию анархического толка по отношению к обществу, основанному на рабстве, на неравенстве индивидов и полов. Таким образом, все, как и Симон Петр, — анархисты.
Сам Симон Петр, сознавая, что все его прошлое было малопривлекательным (Лук., 5:8), не приписывает себе никакого иерархического верховенства над другими апостолами:
«Пастырей ваших умоляю я, сопастырь...» (1 Пет.. 5:1).
Впрочем, не надо упускать из виду, что это движение в точности подобно движению «зелотов», созданному Иудой из Гамалы. Последний учредил двойную власть:
— светскую, которую представлял он сам как потомок Давида;
— духовную, которую представлял один коген, ранее принадлежавший к фарисейской секте, по имени Саддук.
А в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского мы прочтем следующее очень любопытное сообщение:
«И Иоанн, возлежавший на груди у Господа, священник [по-древнееврейски cohen], носивший золотую дощечку \peta-Ьп], мученик и учитель, покоится в Эфесе» (Евсевий Кеса-рийский. Церковная история. III, XXXI, 5. С. 125).
А ведь petalon был знаком различия иудейских первосвященников; он описан в «Книге Исход» (28:36-38) как золотая пластинка с надписью «Святыня Яхве» и крепился к передней части тиары первосвященника.
В другом месте у того же Евсевия читаем:
«Кресло Иакова, первым принявшего от Спасителя и апостолов епископство в Иерусалимской Церкви и неизменно называемого в Писании братом Господним, сохранилось до сих пор» (Евсевий Кесарийский. Церковная история. VII, XIX. С. 308).
А ведь епископские троны в виде каменных или мраморных кресел с высокими спинками появились только тогда, когда у христиан уже были базилики, то есть в IV веке
назад далее