Проклятие

Прекрасный пример этого очень позднего интереса историков к Жаку де Моле — историография знаме­нитого проклятия, произнесенного великим магистром на костре в момент, когда пламя начало охватывать его тело. Последние Капетинги, конечно, были проклятыми королями, но не по той причине, которую приводит Мо­рис Дрюон.

Если верить источникам, близким по времени к собы­тию, — продолжению хроники Гильома де Нанжи, хро­никам Жоффруа Парижского и Виллани, — получается, что Жак де Моле сначала заговорил перед кардиналами, чтобы объявить свой орден святым, а потом на костре — до того, как его охватил огонь, — чтобы провозгласить себя добрым христианином и апеллировать к Божьему суду. И здесь, и там выражения подходили для рискован­ных толкований, но не было ни проклятия, ни цветистой речи.

А ведь вся историография, посвященная ордену Хра­ма, уже с отдаленных времен приводит речь Жака де Моле, произнесенную на костре и искусно составленную, содержащую проклятие по адресу как короля Франции и его потомства, так и папы. Так как же возникла эта ле­генда, где Жак де Моле проклинает династию Капетин-гов и предрекает ее скорое исчезновение? Согласно Ко-летт Бон, которая изучила происхождение этой легенды и за которой здесь я следую, «поскольку они [Капетинги] в свое время считались проклятыми, нужно было найти для этого причину и кого-то, кто бы обнародовал ее». Проклятие — нечто вроде апелляции к небесному суду. Апелляция была услышана, коль скоро она исполнилась, а именно в форме преждевременной смерти того или тех, против кого она была направлена. Так и случилось с последними Капетингами: адюльтеры невесток короля, смерть короля, потом смерть троих его сыновей, не оста­вивших мужского потомства, и в результате в 1328 г. угасание прямой линии династии Капетингов.

Причины, которыми объясняли это проклятие совре­менники Филиппа Красивого и последних Капетингов, не имеют никакого отношения к ордену Храма. Упомина­ли бремя налогов и порчу монеты или же гонения на Бо­нифация VIII и покушение в Ананьи. Эту причину при­водит Биллами, вкладывая проклятие в уста епископа Анконы: «Божественное вдохновение подсказывает мне, что за этот грех его постигнет Божья кара, в ближай­шее время случатся многие беды и несчастья, которые навлекут позор на него и на его род, так что он и его потомки лишатся королевства». Впрочем, чаще всего проклятие приписывалось самому Бонифацию VIII.

Оно распространилось и на Климента V, когда он на­чал процесс против тамплиеров. Итальянский хронист из Виченцы Феррето да Феррети, описав Вьеннский собор, рассказывает, как некий безымянный тамплиер, представ перед папой, выразил протест против своего смертного приговора, а на костре провозгласил: «Я апел­лирую на твой несправедливый приговор к истинному и живому Богу; через год и один день вместе с Филиппом, тоже ответственным за это, ты предстанешь [перед Ним], чтобы ответить на мои возражения и защищаться». К тому времени события произошли еще недавно — это 1330 год


назад далее
Навигация