Поэтому я вынужден сокрыть часть правды. Но ты-то знаешь, сколь велика наша взаимная привязанность — глаза в глаза, поцелуй за поцелуй, объятие за объятие».

И хотя Ансельм писал эти строки за полвека до основания ордена Храма, вполне уместно привести слова этого церковного иерарха в связи с псевдомонашеским образом жизни тамплиеров. На основании приведенных выше цитат американский ученый Джон Босуэлл сделал такой вывод: Ансельм рассматривал гомосексуализм как «рядовой проступок, которому почти любой готов посочувствовать». Однако этот вывод убедительно опровергает другой известный историк, Ричард Саутерн. Он отмечает, что в ту эпоху «никто не имел понятия или не проявлял интереса к наличию врожденных гомосексуальных наклонностей; на уровне средневековых знаний о существовании такого явления его рассматривали просто как симптомы общей греховности, присущей человечеству». В качестве единственной формы гомосексуализма в ХI веке признавалась содомия, которая практически приравнивалась к другой неестественной форме секса — совокуплению с животными.

Однозначное осуждение содомии — как греха не только против Всевышнего, но и против природы — можно отыскать и учении святого Павла и у Блаженного Августина, с трудами которых были хорошо знакомы грамотные бенедиктинцы. Об­разованные рыцари и бароны наверняка обращали на эти суж­дения отцов церкви мало внимания, а во времена Ансельма содомия, несомненно, была нередким явлением — например, при дворе короля Вильгельма Руфуса. «Следует признать, что подобный грех ныне столь широко распространился, — писал Ансельм, — что вряд ли кто-нибудь уже краснеет по этому по­воду, а многие, не сознающие порочность такого занятия, без стеснения предаются ему». Под впечатлением виденного Ан­сельм, архиепископ Кентерберийский, «неустанно осуждал этот грех и сопутствующие ему внешние атрибуты — длинные воло­сы и женского вида одежду, — которые провоцируют его».

Поэтому представляется очевидным, что возможность за­няться гомосексуальной «любовью» не являлась причиной вступ­ления рыцарей в орден тамплиеров, хотя отцы-основатели, при­сутствовавшие на Соборе в Труа, понимали опасность такого явления. Именно поэтому они внесли в устав статью о том, что в братских спальнях всю ночь должны гореть светильники. Кроме того, запрещалось спать в одной постели и раздетыми, «как бы ни искушал коварный дьявол». Также очевидно и то, что отдельные рыцари и сержанты время от времени уступали соблазну. О полагающемся за это наказании подробно гово­рится в указе от 1167 года, в котором отмечается, что «это столь омерзительный, столь зловонный и столь порочный грех, что его не следует даже поминать вслух». Этот порок приравнивал­ся к убийству христианина и считался даже более серьезным, чем совокупление с женщиной.

Гуго де Пейн и Гильом де Бур вернулись в Иерусалим в 1129 году вместе с набранным в Европе пополнением для орде­на тамплиеров. Король Баддуин


назад далее
Навигация