Гильом де Плезан, который присутствовал на этом слуша­нии в качестве доверенного лица короля и к которому, по иронии судьбы, Жак де Моле обратился за помощью, от та­кой откровенной наивности ветерана пришел в замешатель­ство. Похоже, после двух лет пыток и тюремного заключе­ния Великий магистр — искренно возмущенный зачитанны­ми признаниями — решился-таки встать на защиту своего рыцарского братства. Королевский советник предупредил магистра, чтобы тот «добровольно не совал голову в петлю». Когда в пятницу 28 ноября 1309 года Жак де Моле снова предстал перед кардинальским советом, то повторил, что чувствует себя не в силах достойно защитить орден, потому что «всегда был только рыцарем — бедным и неграмотным», а посему будет хранить молчание, вверяя себя правосудию самого папы Климента. Комиссии он сообщил только три вещи: во-первых, что литургию в орденских церквях всегда служили более красочно, чем в других храмах, — за исклю­чением, может быть, кафедральных соборов; во-вторых, ор­ден действительно принимал щедрые пожертвования; в-тре­тьих, члены ордена с такой самоотверженностью защищали христианскую веру, что всегда считались главными и самы­ми непримиримыми врагами сарацин. Ведь не случайно граф д'Артуа поставил тамплиеров в авангард армии Людовика Святого во время знаменитого Нильского похода! И разве не остался бы сам граф в живых, если бы внял совету Великого магистра?

Когда же члены комиссии раздраженно ответили, что для утративших веру все сказанное не имеет значения, Жак де Моле согласился с ними, добавив, что всегда верил «в еди­ного Бога, Святую Троицу и другие символы католической веры... но, лишь когда душа .отделится от тела, станет ясно, кто праведник, а кто грешник. И лишь тогда каждый, пой­мет, кто был прав».

Прервав свое первое заседание 28 ноября, комиссия про­должила работу только 3 февраля 1310 года. К этому времени пораженческие настроения, характерные для большинства тамплиеров в первое время после ареста, сменились твердой решимостью отстаивать свои права. На первом этапе пап­ского расследования командор Пейена Ронсар де Жизи за­явил кардиналам, что все обвинения против ордена ложны, а показания выбиты «под пытками и угрозой смерти». Под­робно поведав членам комиссии о пытках, которым подвер­гали его, командор сказал, что в таких условиях сознается любой и в чем угодно. Вслед за ним с 7 по 27 февраля подоб­ные заявления сделали еще 532 тамплиера со всей Франции. 14 марта перед девяноста тамплиерами, которые добро­вольно пожелали выступить в качестве официальных защит­ников, был зачитан полный список обвинений против орде­на Храма, состоявший из 127 пунктов. Уже к концу месяца число таких добровольцев выросло до 597 человек. Среди них был и священник Жан де Робер, заявивший на одном из заседаний, что наслышан о признаниях тамплиеров в личных грехах, но ни одно из них не может быть вменено в вину ордену Храма в целом


назад далее
Навигация