Вмешательство Папы
Узнав об арестах, произошедших 13 октября, Кли-мент V, хотя и находился не в самом Пуатье, тут же поспешил туда и, прибыв 15 октября, на следующее утро приказал собрать консисторию, т. е. коллегию кардиналов, которая рассматривала жалобы и различные обвинения, вынесенные на папский суд. О важности этого события свидетельствует, например, то, что кардинал Пьер де ла Шапель, направлявшийся в Пуатье, однако задержавшийся в пути по болезни, получил приказ немедленно возобновить путешествие. В Пуатье все еще продолжали хозяйничать чиновники короля, так что Гуго де Пейро и еще 16-17 тамплиеров, остававшихся там и обязанных предстать перед папским судом, были схвачены и насильно отправлены в соседний замок Лош. Только cubicularii или казначеи ордена, подчинявшиеся непосредственно папе, были оставлены в Пуатье — исключительно «из уважения» к Клименту, как рассказывал позднее один из свидетелей. В течение нескольких дней папская консистория заседала тайно, в охраняемом помещении, и, возможно, именно тогда Климент решил бросить вызов французскому королю. Возможно также, что именно он призвал тамплиеров хранить мужество, ибо в анонимном письме папскому суду, автором которого предположительно являлся один из казначеев ордена, говорилось, что папа советовал тамплиерам не впадать в отчаяние и не поддаваться угрозам и обещал найти достойный выход и позаботиться о них. Но более всего он убеждал их не совершать побегов. Приор Ломбардии, видимо самый старший из тамошних тамплиеров по званию, отвечал папе, что они ничего не боятся, раз папа проявляет о них такую заботу и обещает справедливый суд, ибо все они добрые христиане, католики, и тверды в своей вере, за которую в любое мгновение готовы отдать жизнь, как не раз отдавали ее их братья в бою и в застенках сарацин. Ни разу за 190 лет существования ордена никто из тамплиеров не выказал страха перед смертью. Вскоре после этого, 27 октября, папа весьма раздраженно пишет об «оскорбительном презрении» Филиппа IV к Святому престолу.
Таким образом, первой реакцией Климента V на аресты тамплиеров были гнев и возмущение. Однако и в гневе он отлично понимал, что к чему. Независимая акция светского монарха, хоть номинально и санкционированная инквизитором Франции, могла быть истолкована только как лобовая атака на авторитет Климента и те традиции, которые он представлял. Для папы, несмотря на его сочувствие к тамплиерам, о чем свидетельствуют его эмоциональные заверения по их адресу на консистории в октябре, где не просто — и даже не в первую очередь — решалась судьба одного из духовно-рыцарских орденов, это был вопрос об авторитете самого папства. Упорство, с которым Климент сражался со своим, уже более могущественным, чем он сам, противником, должно быть истолковано именно так. Климент был явно готов пожертвовать тамплиерами ради более высоких целей, а потому с этих пор орден стал всего лишь залогом в затянувшемся конфликте папы с королем
назад далее
Инише биржа как биржа.