к этому они не имели
ни малейшего отношения и предпочли основывать свой ответ приведенным аргументам
на строгом и узком понимании своей функции — расследовании деятельности ордена
в целом. Сами они не могли ни освободить тамплиеров, ни вернуть им их
имущество, поскольку не они арестовывали их и удерживали в застенках. Об этом
следовало просить папу и Святую церковь. Они не могли также согласиться с тем, что
орден ничем себя не опорочил, ибо в папских буллах утверждалось иное. Мнение,
высказанное Жаном де Монреален относительно того, что орден не подлежит
юрисдикции светских и инквизиционных судов, также совершенно ошибочно, ибо
инквизиция получила папские санкции на возбуждение судебных процессов в тех
случаях, когда подозревается ересь. Что же касается сказанного по адресу
великого магистра, то, как подчеркнули члены комиссии, его приглашали на допрос
несколько раз, однако же он лишь твердил, что его дело папа отложил для
собственного рассмотрения, а потому он станет давать показания лишь самому
Клименту. По остальным пунктам комиссия отвечала не так подробно, заявив
просто, что «эти вопросы вне их компетенции, однако они охотно попросят тех,
кто за это отвечает, сделать все возможное для улучшения жизни указанных
братьев». А в заключение они сообщили, что намерены перейти непосредственно к
следствию и готовы выслушать любого из защитников в любое время, «вплоть до
самого последнего часа работы комиссии». В следующую субботу, 11 апреля, члены
комиссии определили практические детали процедуры. Пьер де Болонья, Рено де
Провен, Гийом де Шанбонне и Бертран де Сартиж должны выступать от имени всего
братства. Эти четверо, таким образом, становятся официальными представителями
ордена вне зависимости от собственного желания и с этого времени должны
присутствовать на допросах свидетелей и, таким образом, могут сыграть важную
роль в процессе45. Несмотря на то что защитникам ордена не удалось убедить
комиссию в справедливости большинства своих аргументов, тем не менее, их
выступление послужило встряской для многих тамплиеров, выведя их из состояния
пассивности и дав возможность надеяться, что вынесенный приговор еще не
окончателен. Более того, защитники продолжали — и с огромным
мастерством! — расшатывать явственно неустойчивую правовую основу процесса
— начиная с арестов и содержания в заключении, а также последующего
расследования. За первые две недели апреля 1310г. положение дел арестованных
тамплиеров кардинально переменилось и выглядело куда более обнадеживающе, чем
когда-либо в течение двух с половиной лет следствия.
Невзирая на строго иерархическую природу ордена, именно эти
четверо — два священника и два рыцаря — играли теперь в процессе центральную
роль, тогда как Жак де Моле и другие руководители ордена, тщетно надеясь на
молчавшего папу, стали неспособны к решительным действиям и активного участия в
защите ордена не принимали. Пьер де Болонья, 44-летний священник, состоял
в ордене уже 26-й год
назад
далее