Он молил членов комиссии и судебных клерков не сообщать о его показаниях людям короля и тюремщикам, ибо боялся, что, если его слова станут им известны, ему не миновать той же участи, какая постигла более 50 тамплиеров. Члены комиссии даже решили сделать перерыв в слушаниях, ибо, как им показалось, этот Эмери был буквально «на краю пропасти» и «в совершеннейшем ужасе», считая, что ему угрожает та же участь, что и казненным тамплиерам.

Через пять дней, в понедельник 18 мая, комиссия собралась снова под председательством архиепископа Нар-бона; заседание происходило в его доме. Вскоре члены комиссии обнаружили, что их в очередной раз провели. Как оказалось, Рено де Провен был родом из провинции Сане, и Филипп де Мариньи, воспользовавшись тем, что комиссия временно отложила слушания, велел доставить Рено де Провена на заседание провинциального совета, дабы тот дал показания как частное лицо. Похоже, в этот момент над одним из двух основных защитников ордена нависла угроза сожжения на костре. Тогда члены папской комиссии предприняли очередную попытку отстоять свои права и послали все тех же Филиппа де Воэ и Амизиуса Орлеанского к архиепископу Санскому с подробными разъяснениями: папской комиссии поручено вести расследование против ордена тамплиеров в целом, вызывая свидетелей в суд, в результате чего братья и сумели выступить в защиту своего ордена. Среди них был и указанный священник Рено де Провен, вместе с другими выдвинувший немало аргументов в пользу защиты. Кроме того, ему и некоторым другим защитникам было позволено присутствовать при допросах других свидетелей и самим выступать перед комиссией «столько раз, сколько они считали нужным, ощущая себя в полной безопасности и под охраной закона». Члены комиссии просили архиепископа Санского и его викарных епископов занести все это в протокол «прежде всего потому, что они допрашивали указанного брата Рено и как частное лицо, члена ордена, однако этот допрос, по их заверениям, завершен не был». Они не имеют ни малейшего намерения мешать архиепископу Санскому вести собственное расследование и «в свое оправдание, желая докопаться до истины», доводят все это до сведения архиепископа и его викарных епископов с тем, чтобы они, люди опытные, могли посоветоваться и решить, «как им далее вести расследование по делу брата Рено, который, насколько известно комиссии, родом из провинции Сане».

Но вся эта деликатность оказалась излишней. В тот же день перед вечерней архиепископ Санский послал трех каноников, чтобы те передали его ответ комиссии, заседавшей в часовне Сент-Элуа монастыря Сент-Женевьев: два года назад совет провинции начал расследование по делу Рено де Провена как частного лица и теперь собрался в Париже, чтобы закончить это расследование, а также прочие расследования по индивидуальным делам в соответствии с определенными папой полномочиями; архиепископ «не может собирать совет провинции по собственному


назад далее