Жак де Моле, сам великий магистр ордена, буквально накануне арестов занимал почетное место на похоронах Катрин де Куртенэ, жены Карла Валуа, брата короля, — он был одним из тех, кто держал покров на ее гробе; а совсем молодой тамплиер, вступивший в братство всего за одиннадцать дней до начала арестов, явно не подозревал о грозящей катастрофе. Обвинения, выдвинутые Филиппом IV против ордена, по всей вероятности, были известны всем и до того, так что сами по себе они, видимо, не могли быть расценены как предупреждение, ибо число принятых в братство никоим образом не уменьшилось в период, предшествовавший октябрю 1307 г. Когда же в 1310 г. тамплиерам была предоставлена возможность защищать себя в суде, некоторые отвергли обвинения под тем предлогом, что состояли в ордене совсем недолго; семеро из них назвали даже довольно точный срок — от шести месяцев до «месяца без двух дней».

В начале XIV в. никому и в голову не пришло бы оспаривать то, что все случаи ереси имеют самое непосредственное отношение к церкви и должны так или иначе рассматриваться церковным судом. Основным инициатором арестов тамплиеров, совершенно очевидно, было французское правительство, однако же в строгом смысле сама акция сохраняла формы законности, поскольку Филипп IV был достаточно осторожен и объяснил, что действует согласно вполне законной просьбе Гийома де Пари, инквизитора Франции, считавшегося представителем самого папы римского. Впрочем, Гийом был французом, доминиканцем и человеком, весьма тесно связанным с королевской властью и самим монархом: он был королевским духовником. Идя навстречу постоянно возраставшим административным нуждам французской монархии, инквизиция, благодаря своему могущественному представителю во Франции, стала одной из «рук» государственной власти. Во время ареста тамплиеров монархия Капетингов, как и не раз в прошлом, очень старалась соблюсти внешние формы законности, поскольку и сама зиждилась на тех же формах феодальной иерархии, хотя и использовала судебные процессы в своих собственных, заранее определенных целях. Однако, пределы власти инквизиции еще не были четко очерчены. В 1290 г. папа Николай IV предоставил приору ордена доминиканцев в Париже право вести расследования по подозрению в ереси на территории Франции как от своего собственного имени, так и от имени других14, однако неясно, обладал ли подобными полномочиями Гийом де Пари. В 1308 г. в Пуатье папа признался: ему известно, «что инквизитор обладает всеми соответствующими полномочиями, как и его предшественники», но ни в какие подробности по этому поводу не вдавался.

Более того, несмотря на заявление Филиппа о том, что он посоветовался с папой, с Климентом вообще никто не советовался и даже не сообщал ему о предстоящих арестах. Хотя и нет сомнений, что ранее король и папа все-таки обсуждали этот вопрос, хотя бы в общих чертах. Ромеус де Бругариа, магистр Парижского университета, в письме к королю Хайме IJ Арагонскому от 26 октября 1307 г


назад далее