Когда они пересекли границу графства Эдесского, стояла морозная зима. Густой снег лежал на немногочисленных в этой гористой местности тропах. Графство Эдесское было предметом постоянных забот короля, ибо только на юго-востоке — да и то каким-то краешком — оно соединялось с его страной. Со всех остальных сторон его окружали чуждые народы, ведущие суровый образ жизни и обладавшие могучей волей: в Алеппо господствовал тюркский род Ортокидов, на востоке и севере страх внушали другие тюркские племена, а кроме того соперничавшие с ними греки, которые с незапамятных времен отстаивали свое право на принадлежавшие им поселения в Малой Азии. На западе жили армяне.
Здесь король задержался дольше всего. Для графа Эдесского пребывание короля означало повышение авторитета в глазах врагов, и поэтому он всячески старался затянуть королевский визит.
Когда же зацвели нарциссы и на горных вершинах растаял снег, наступил день прощания, и король с озабоченным лицом уехал из Эдессы. Граф предложил его проводить, но король наотрез отказался: для него было важнее, чтобы граф находился в состоянии боевой готовности, ведь с наступлением весны могли возобновиться военные действия.
Без задержек отряд спешил к югу. Король не пожелал останавливаться во второй раз ни в Антиохии, ни в Триполи и избрал не горный путь через Наблус, по которому они ехали прежде, а прибрежную дорогу, соединявшую портовые города: Бейрут, Сидон, Аккон, Атлит и Яффу. Портовый город Тир королевскому отряду пришлось обогнуть, так как и порт, и город все еще принадлежали султану Египетскому. Только начиная от Яффы они стали подниматься в горы. В закатных лучах апрельского солнца показался Священный Город, каким тамплиеры его уже видели, впервые приехав на Восток. Этот день стал третьей годовщиной их прибытия в Иерусалим.
Уже на следующее утро господин де Пайен задержал в доме шестерых рыцарей, несших охрану на путях паломников.
— Дорогие господа, — он смотрел на друзей, улыбаясь, — мне и в голову не могло прийти то, что у вас были переживания, отличающиеся от моих; на протяжении всей нашей поездки, в которой мы так много узнали о ситуации в этом королевстве, я не мог забыть о ходе в пещеру. Именно сегодня настала пора продолжить его исследования. Наш каменотес сообщит нам кое-что важное по этому поводу. Однако у меня есть к вам просьба, — он немного помолчал, затем сказал с настойчивой интонацией: — Давайте оставим все надежды на то, что мы ожидаем от этого потайного хода! Если нам посчастливится его расчистить, то мы это будем делать не с жаждой успеха, а ради испытания нашего смирения, нашего терпения и нашей выносливости! Давайте начнем работать с такими мыслями.
Он отпустил тех рыцарей-монахов, которые должны были охранять паломников и наводить порядок на их путях, и вместе с господином де Монбаром и господином де Сент-Омером пошел в Конюшни Соломона.
Они разделись, надели кожаные наколенники и подлокотники и между опорами спустились в шахту.
назад далее