страх перед пытками, орудия которых им представляют, но дух их по-прежнему не сломлен, и если пытка не приводит к положительному результату, то следует придерживаться прежних указаний и применять пытки, но прежде всего — легкие, не прибегая к ожесточению, даже если допрос оканчивается безрезультатно…». Кроме того, обвиняемые подвергались давлению со всех сторон, и, изнуренные физически, они, разумеется, утратили волю к сопротивлению. Прево церкви в Труа написал дружеское — и страшное — письмо брату Лорану де Бону, бывшему командору Апулии:

«Уведомляем вас, что наш господин король посылает вас к епископу Орлеанскому, чтобы снять с вас церковное отлучение; также мы просим и заклинаем вас не забывать о благочестии и уважении к сану вышеупомянутого епископа и чистосердечно исповедаться ему, что мы вам и повелеваем. Пусть не будет по вашей вине повода говорить, что мы заставили его потрудиться, чтобы выслушивать ложь… Знайте, что наш отец папа потребовал, чтобы все те, кто будет противиться вышеупомянутой исповеди перед лицами, облеченными его доверием, и кто откажется от нее, будут преданы проклятию и отправлены на костер».

Но даже сами папские комиссии не действовали самостоятельно. Когда Жак де Моле в конце концов встал на защиту своего Ордена, в зал вошел «королевский рыцарь» Шйом де Плезьян. Бедный Моле затрясся, потерял нить рассуждений, с него слетела спесь, и он закончил тем, что попросил предоставить ему отсрочку для размышлений, на что ему тут же ответили согласием. Когда заседание продолжилось,

Жак де Моле заявил, что не может защищать Орден. Какие обещания давал ему Плезьян? Чем угрожал ему? Как можно было в такой обстановке установить истину?

И все же находились смелые люди — такие всегда есть, — которые не убоялись угроз епископов и королевских агентов.

27 ноября 1309 года брат Понсар де Гизи, командор Пайена, объявил, что тамплиеры не осмеливаются принять на себя защиту Ордена, потому что тридцать шесть его членов погибли под пытками в одном только Париже. Он представил список первых обвинителей, исключенных из Ордена за недостойное поведение, где числился и новый приор Монфокона Экве де Флуаран. Понсар уточнил, что его самого бросили в ров, связав руки за спиной столь крепко, что кровь прилила к ногтям. Он заявил, что готов встретить смерть под топором палача, в кипящем масле или на костре, но что в подобных муках люди признаются в чем угодно, как это случилось с его собратьями.

Постепенно тамплиеры обретали мужество. Они организовали свою защиту. Они приободрились. В марте 1309 года пятьсот сорок шесть тамплиеров отказались от вырванных у них силой показаний и объявили о непричастности Ордена к преступлениям, в которых его обвиняли. Филипп Красивый не мог стерпеть подобного оскорбления. Ему не важна была истина о невиновности или виновности Ордена — ему нужно было уничтожить его. 11 мая архиепископ Санский Филипп де Мариньи (бывший брат д'Ангерран) осудил как еретиков пятьдесят четыре тамплиера, отрекшихся от прежних признаний


назад далее
Навигация