Принимая во внимание столь широкое распространение альтернативных христианских течений в царствование Константина, совсем нетрудно догадаться, что католическая церковь отнюдь не занимала ведущих позиций в христианском мире Запада. Католицизм соседствовал с множеством других форм христианства, каждая из которых несла своё знамя идей. Тем не менее, при всём их разнообразии, религиозные направления базировались, главным образом, на иудейских традициях, а не на доктрине Павла, принятой и пересмотренной Римом. Римская церковь, описывая историю становления христианства, все иные, касающиеся Христа верования, выставляют еретическими и нечестивыми. Это далеко от настоящего положения вещей. Они презирали идолов и роскошные облачения римских первосвященников, а за свои труды заслуженно объявлялись императорскими указами вне закона. Ещё оставались те хранители назарейских традиций, которые ревностно берегли исконное дело Иисуса, отвергая эклектичное и приукрашенное выдумкой учение Павла, по практическим соображениям присвоенное Римом. Эти приверженцы традиционной иудаистско-христианской школы контролировали на Ближнем Востоке множество епархиальных храмов.

На окраинах католического мира к тому времени, параллельно официальным структурам римской церкви, стали возрождаться духовные объединения с определённой философской направленностью. Речь идёт о монашеском движении, отвергавшем церковную иерархию и зиждившемся, главным образом, на религиозных концепциях Востока. То духовное благочиние, которое характеризовало строго регулируемую религиозными установлениями жизнь ессеев кумранской общины, было продолжено их последователями. Эта суровая жизнь затворников, составлявшая саму суть монашеского бытия, — будь то небольшая община или уединившийся подвижник-анахорет, — создавала идеальные условия для занятий наукой и философских размышлений.

"Отцом западного монашества" принято считать св. Бенедикта, хотя по сути его опередил Иоанн Кассиан, анахорет-подвижник из Вифлеема, основавший в 410 году первый кассианский монастырь, а в Марселе две однотипные семинарии: одну для женщин, другую — для мужчин. Важным положением учрежденного Кассианом монастырского устава (традиции которого продолжил св. Бенедикт и другие) являлись его независимость и отделение от организованной епископальной церкви. Кассиан осудил рукоположение в духовный сан как "порочную практику" и заявил, что монахам следует "любой ценой держаться подальше от епископов". Со временем Марсель стал монастырским центром и местом рождения праздника Сретения Господня, пришедшего на смену древнему факельному шествию в честь античной богини подземного мира Персефоны. Подобным образом в марсельской базилике св. Виктора возник обычай праздновать рождество Богородицы.

Основатель монашеского движения святой Мартин Турский (316-397) запомнился современникам кроме своего безграничного милосердия к нищим, тем, что он доблестно сражался в рядах имперской армии и мог сделать на этом неплохую карьеру. Но обуреваемый более возвышенными идеалами, Мартин оставил службу и поселился в Пуатье, где вскоре основал в Мормутье первый в Галлии монастырь. После смерти в сане епископа он был причислен к лику святых и провозглашен небесным покровителем Франции.

Одним из первых миссионеров, посетивших Британских островов, был св. Герман Осерский. Он являлся духовным наставником св. Патрика, покровителя Ирландии, и напутствовал его перед отправкой с христианской миссией в Ирландию. Патрик происходил из богатой галльской семьи, но в юношестве был похищен пиратами и продан рабом в Ирландию. После нескольких лет, проведённых в неволе, он бежал с острова и поступил в монастырь св. Мартина Турского, где готовился к деятельности проповедника христианства.

Проповедовавшееся св. Патриком учение во многих отношениях отличалось от утверждённой Римом доктрины, и в его трудах явно прослеживается склонность к арианской и несторианской концепции.

Одной из наиболее выдающихся фигур, сыгравших роль в становлении европейского монашества, несомненно, являлся св. Бенедикт (488-544). Он происходил из итальянского рода Нурсия и первоначально вёл жизнь отшельника в одной из пещер неподалеку от Рима. Здесь же у него появились и первые ученики. У Бенедикта вскоре появилось огромное число приверженцев, среди которых был и будущий римский епископ Григорий Великий (590-604). За невероятно короткий период времени бенедиктинцы приобрели огромный политический авторитет. Идеалы бенедиктинцев и цистерцианцев были далеки от меркантильных интересов римлян. Они видели своё призвание в занятиях науками, сельским хозяйством и священными искусствами.

Устав св. Бенедикта предписывал смиренное послушание, строгое соблюдение установленных молитвенных часов и общую собственность во всех сферах монастырской жизни. Полновластным руководителем монашеской братии по уставу являлся аббат — настоятель монастыря. Со временем Бенедикт основал двенадцать монастырей, в каждом из которых проживало по двенадцать монахов. За выдающуюся деятельность на этом поприще потомки назвали его «отцом монашеских орденов западного христианства». С тех давних времен главная заслуга в сохранении высокой культуры образования, церковной живописи и музыки в захлёстываемой волнами варварского невежества Европе принадлежала бенедиктинцам.

Эта эпоха возникновения монашеских орденов бенедиктинцев знаменует собой начало периода, называемого иногда «веком святых» — веком, на протяжении которого традиции римского католицизма продолжали развиваться. В то время, когда церковь Рима была всецело поглощена упорядочиванием догматики и иерархической структуры, кельтская церковь завоёвывала пути к душам и сердцам простых людей. К концу VI столетия кельтская модель христианства получила столь широкое распространение, что это вызвало отнюдь не безосновательные опасения Рима.

Особо почитаем в Англии св. Колумбан (521-597). Он был потомком королевского рода Ирландии и имел законное право на её корону, но, решив посвятить себя служению Богу, отрёкся от права престолонаследования и принял монашеский постриг. В Ирландии он основал несколько монастырей, но затем был выдворен в Западную Шотландию. Всю свою жизнь он вместе с собранной им армией своих сторонников боролся против несправедливостей, творимых правительством королевства. Получив в своё распоряжение флотилию парусных судов, Колумбан путешествовал от острова к острову, и везде оставлял в память о себе школы и монастыри. Самый знаменитый монастырь, названный его именем, основан был на острове Иона. Колумбан — ровесник и современник короля Артура, которому он делал свои предсказания.

Нежно любимого кельтами св. Колумбана после его смерти по воле епископа римского сменил прибывший во главе монахов-бенедиктинцев Августин. Этот епископ Кентерберийский пытался любыми путями добиться полного подчинения Риму той национальной церкви, которую он объявил еретической. Определённые надежды на успех Рим связывал с королём Артуром, но тот погиб, а право наследования друидических и назарейских традиций было навечно закреплено за потомками короля Бриуда. Как результат, кельтская церковь продолжала активную деятельность в Британии, а Священное братство св. Колумбана стало духовной вотчиной королей скоттов.
Возникновение католических духовно-рыцарских орденов

Рыцарство — привилегированный социальный слой в странах Западной и Центральной Европы в средние века. От своих сеньоров, с которыми рыцари были связаны отношениями вассалитета, они получали земельные феоды — при условии несения в их войске конной военной службы. Рыцарь должен был приобрести боевого коня, дорогое тяжелое вооружение (меч, щит, латы), он получал особое рыцарское воспитание, участвовал в турнирах. Для рыцаря считались обязательными такие моральные нормы, как смелость, верность долгу, благородство по отношению к женщине. Расцвет рыцарства пришелся на XII-XIV века. В дальнейшем оно составило основу сословия дворянства в Европе.

XII и XIII века были временем католических крестовых походов в Иерусалим во имя спасения Гроба Господня от неверных. Первая военная компания во имя борьбы с иноверцами началась в 1095 году. Она была инициирована захватом мусульманами Иерусалима. Сразу же после завершения этого похода папе Урбану II удалось в кратчайший срок призвать под Христовы знамёна огромную армию, которую возглавили лучшие рыцари Европы. Уже на подходе к святой Земле граф Готфрид Бульонский принял на себя общее командование рыцарскими дружинами и после победоносного завершения компании в 1099 году удостоился титула короля Иерусалима. Он, правда, отказался носить титул короля и золотую корону в той стране, где Иисус Христос носил венец терновый, и предпочел удостоиться звания «защитника гроба Господня».

Из всех восьми крестовых походов, которые продолжались вплоть до 1291 года и направлялись в земли Египта, Сирии и Палестины, только Первый поход, возглавлявшийся Готфридом, достиг какой-то конечной цели.

В эпоху крестовых походов образовалось несколько рыцарских духовных орденов, среди которых был и орден рыцарей Сиона, основанный в 1099 году Годфридом Бульонским. Другими духовными братствами рыцарей того времени стали орден защитников гроба Господня и орден рыцарей Храма.

Задачи по сопровождению пилигримов в действительности ложилась на плечи иоаннитов-госпитальеров — членов “Ордена всадников госпиталя святого Иоанна Иерусалимского”. Стоявшие особняком от храмовников члены этого братства давали не похожую ни на какие другие клятву послушания. Они клялись повиноваться не королю и не своему Великому магистру, а св. Бернару (умершему в 1153 году) — аббату знаменитого цистерцианского монастыря в Клерво.

Деятельность основанного тамплиерами ордена Сиона была направлена на приобщение иудеев и мусульман к христианскому братству храмовников. Вплоть до 1181 года оба ордена представляли собой единую организацию, возглавлявшуюся одним Великим магистром. И хотя в орден Храма принимались исключительно христиане, сами тамплиеры являли из себя образец веротерпимости, позволявших им успешно вести дипломатическую работу, как в мусульманском мире, так и в иудейском обществе. Однако их либеральное отношение к евреям и арабам осуждалось римскими прелатами как "ересь" и стало в 1306 году одной из причин роспуска ордена и отлучения храмовников от церкви.

В отличие от рыцарей-храмовников госпитальеры (или иоанниты), также использовавшие в своей орденской символике восьмиконечный крест, пользовались другой цветовой гаммой — «белое на черном». Их странноприемный дом (таково было первоначальное значение слова «госпиталь») для паломников в Иерусалиме был открыт в 1071 году, ещё до крестовых походов. После вытеснения христиан в XIII веке из Палестины иоанниты, главной обязанностью которых к тому времени стала война с неверными, обосновались на Кипре. В 1307 году иоанниты штурмом овладели островом Родос и, создав там мощные оборонительные сооружения, в течение более чем двухсот лет являлись форпостом христианства на Востоке. Вытесненные в XVI веке турками-османами госпитальеры поселились на Мальтийском архипелаге и отныне назывались орденом мальтийских рыцарей. В 1798 году Бонапарт со своей армией оккупировал остров Мальта и изгнал оттуда мальтийских рыцарей. На короткое время они нашли приют в России, императора которой в знак благодарности они провозгласили Великим магистром. К середине XIX века мальтийский рыцарь превратился из военной в духовно-благотворительную организацию, коей остаётся и поныне.

Святой Бернар Клервоский написал о рыцарях Храма в Уставе: «Новое рыцарство возникло на Земле Воплощения. Оно ново, говорю я, и ещё не подвергнуто испытанию в мире, где ведёт двоякую битву — то против врагов плоти и крови, то против духа зла на небесах. И то, что рыцари сии сопротивляются силою своих тел врагам телесным, я полагаю неудивительным, ибо не считаю это редкостью. Но когда они ведут войну духовными силами против пороков и демонов, я назову сие не только чудесным, но достойным всяческих похвал, расточаемых монахам (…) Рыцарь, который защищает свою душу доспехами веры, подобно тому, как облекает своё тело в кольчугу, и впрямь есть (рыцарь) без страха и упрёка. Вдвойне вооружённый, он не боится ни демонов, ни людей».

В мощное движение крестовых походов был вовлечен почти каждый здоровый мужчина в Европе. Влияние исламского мира (Египта, Марокко, Испании, Персии и даже Индии), которым познакомились крестоносцы, проявилось не только в знакомстве с новой религией, но и с новой культурой. В медицине, математике, астрономии, географии и философии исламская культура занимала в то время лидирующее положение. Исламские учёные имели доступ к трудам большинства греческих мудрецов намного раньше, чем они стали известными на Западе, — и фактически так получилось, что ислам учил Западный мир.
Святой Грааль и Братство Грааля

Со средневековым рыцарством извечно связана наиболее романтическая тема поиска и обретения Святого Грааля — дух подвига неизменно коренится в его сути. Традиции Грааля освещают альтернативный путь к спасению, символ внутреннего поиска человеческого совершенства и единства с Богом. Подобно философскому камню, Грааль символизировал ключ к знаниям и сумму всего сущего. С какой бы священной реликвией ни отождествлялся в разные века Грааль (с чашей, кубком, драгоценным камнем, птицей Феникс, даже сосудом, в котором хранилась Туринская плащаница) общим предметом поиска Грааля фактически оказывается даже не сам объект, а те эффекты, которые с ним связаны, и тот способ, который изменяет самого человека — его сердце, ум и душу.

В это же время берёт начало прославление Братства Грааля. В это Братство могут попасть лишь чистые сердцем — те, кто проявил великую преданность Высшему смирением своего сердца, послушанием, самоотверженностью, стремлением помогать слабым, сражаться за добро, и, наконец, кто всю свою жизнь боролся во имя защиты священного достоинства Грааля. Одним словом, те, кто совершенствовал высокие добродетели на своём земном пути и чей дух способен одолеть любые соблазны мира. Грааль не терпит близости нечестивого, так же как в Библии сияние Божественного огня сжинает человека, ещё не достойного лицезреть его, ибо «кто бога узрит, тот умрёт». Поэтому стать рыцарем и хранителем Грааля — великая честь и наивысшее достижение, доступное человеку здесь, на Земле. Европейцы могли столкнуться с подобными идеями в особенности в испанском городе Толедо, где мусульмане, иудеи и христиане мирно соседствовали друг с другом. Этот город в средневековье был подобен котлу, в котором сплавлялись вместе учения всех основных вер.

В континентальной Европе с понятием Грааля связан, возможно, самый обширный корпус мифов и легенд. Хотя наследие Грааля зиждется на древних реликвиях раннего христианства, сама христианская церковь никогда не признавала данного факта. Несмотря на своё в равной степени романтическое и религиозное происхождение, учение Грааля остаётся не провозглашенной ересью. Вслед за учреждением папой Григорием IX в 1231 году католической инквизиции церковь осудила учение о Граале. Хотя оно не было открыто заклеймено как еретическое, но все касающиеся его материалы были изъяты из общего пользования. В результате все традиции переместились в область тайной символики, выразившейся, в частности, в картах Таро.

К этим самым временам — началу XIII века — относится написание самого знаменитого романа на тему Грааля «Парцифаль», авторство которого принадлежит баварскому рыцарю Вольфраму фон Эшенбаху. Здесь рыцари Тампля изображены хранителями храма Грааля, расположенного на горе Монсельваш. Здесь же царь ловцов совершает граальское богослужение, в процессе которого он запечатлен в образе царя-священника подобно Иисусу. Монсельваш в географическом отношении часто отождествляется с горной цитаделью Монсегюр, располагавшейся на юге Франции, в Лангедоке.

О самом Братстве Грааля мы можем догадываться как о каком-то высшем эзотерическом обществе, устав которого, по мнению Вольфрама, имеет определённую связь с существовавшим в то время Орденом тамплиеров, монахов-воинов, также имевшим своё тайное учение и строгий духовный устав и который впоследствии был разгромлен инквизицией. Члены братства вступали в прямое общение с высшей Волей через откровения Чаши Грааля, без посредничества церкви. В поэмах о Граале поражает дух великой терпимости, совершенно чуждый католицизму, особенно по отношению к восточным религиям, магометанству, что кажется непонятным в эпоху крестовых походов против «неверного» похода.

Официальным стражем Сангреаля в Палестине являлся орден рыцарей Храма Соломона. В особо доверительных отношениях находился близкий ему по духу Приорат Богоматери Сионской. В 1099 году лотарингский герцог Готфрид Бульонский был в качестве правителя Иерусалима удостоен почётного титула «защитника Гроба Господня».
Сущность Ордена тамплиеров

В 1118 году во время правления в Иерусалиме племянника Годфрида Балдуина II Буржского тамплиеры основали своё “Тайное рыцарство Христово и Храма Соломона”. Создание ордена было провозглашено девятью французскими рыцарями, давшими обет целомудрия, бедности и послушания и принесли клятву защищать Святую Землю. Французский хронист Гильом Тирский в самый разгар (около 1180 года) крестовых походов писал о том, что целью храмовников было “по возможности заботиться о дорогах и путях, и особенно об охране паломников”. Однако круг интересов ордена простирался гораздо дальше. Свою задачу тамплиеры видели не только в патрулировании дорог. Они были главными эмиссарами короля, ведшими невидимую борьбу в самой гуще мусульманского мира. Рыцари, или как их называли “воинство Христово”, размещались в покоях Балдуина, внутри мечети, возведённой на месте разрушенного храма Соломона. После того, как Балдуин перебрался под своды башни Давида, помещения дворца полностью перешли в распоряжение тамплиеров.

В 1188 году орден Сиона подвергся реформированию и, изменив направление своей деятельности, стал преследовать более узкие цели, связанные с преданным служением французскому королевскому роду Меровингов. Тамплиеры, в свою очередь, проявляли особую заинтересованность в поддержке нарождавшейся династии Стюартов. В действительности же оба братства тесно сотрудничали, ибо по сути дела были связаны с потомками одного и того же рода.

Важнейшей секретной миссией рыцарей-храмовников являлось обнаружение хранилища под храмом Соломона и проникновение в него. По сведениям св. Бернара, в нём хранился Ковчег Завета, в котором, в свою очередь, находилось величайшее из всех сокровищ — Скрижали откровения. Скрижали, разыскиваемые рыцарями, в действительности имели исключительное значение, ибо содержали куда больше, чем хорошо известные законы нравственного благочиния. Начертанное на скрижалях Откровение представляло собой божественные законы чисел, мер и весов. Искусство расшифровки таинственных письмен заключалось в использовании криптографической системы Каббалы.

По преданиям, Ковчег Завета после путешествия через Иордан и всю Палестину (Иисус Навин и 1-я книга Царств) был благополучно доставлен Давидом в Сион (Иерусалим). По распоряжению его сына, царя Соломона, зодчий Хирам-Авий возвёл храм, в Святая Святых которого и был установлен ковчег. Это последнее библейское упоминание о Ковчеге Завета. По дальнейшим версиям, он был переправлен в Эфиопию. Несомненно, ковчег и скрижали представляли собой вожделенную добычу для любого нежеланного гостя в Иерусалиме. Однако во времена разрушения Навуходоносором храма Соломона ни то, ни другое в списках награбленного не значилось.

Тем не менее, к 1127 году поиски тамплиеров успешно завершились. Они отыскали не только несметное количество золотых слитков и спрятанных драгоценностей, но и документы, хранящие древнейшие тайны — всё то, что в целости и сохранности пролежало под землей в течение тысячелетия, долгого периода грабежа и разрушений, чинившихся римлянами в 70 году от Р.Х.. (И только совсем недавно, в 1956 году, в Манчестерском университете обнаружились доказательства, подтверждающие достоверность находки храмовников. В том году завершилась расшифровка «Монетного свитка» из Кумранских пещер. Текст его свидетельствовал о том, что «несметные сокровища» вместе с огромным штабелем золотых слитков и драгоценностей были погребены под Иерусалимским храмом).

Извещённый об этом ошеломительном успехе покровитель тамплиеров св. Бернар немедленно предписал Хуго де Пейнсу прибыть на церковный собор в Труа (Франция). Хуго и его рыцарская команда, захватив с собой блестящие находки, покинули Святую Землю, а св. Бернар объявил о достойном выполнении храмовниками своей задачи. Он писал, что "работа с нашей помощью была завершена, и рыцари отправлены с грузом через Францию и Бургундию ко двору графа Шампанского, под защитой которого могут быть предприняты все меры предосторожности, исключающие вмешательство светских и духовных властей".

Придворные графа Шампанского в Труа были хорошо подготовлены к предстоящей работе по дешифрованию тайнописи. Графский двор в течение продолжительного времени охотно финансировал пользовавшуюся авторитетом школу, где изучалась Каббала и прочие эзотерические знания. На состоявшемся поместном соборе рыцарскому братству был пожалован статус суверенного ордена, а после официального признания церковью ордена рыцарей Храма Хуго де Пейнс был провозглашен первым Великим Магистром.

В знак особого отличия тамплиеров, относившихся к духовному сословию монахов-воинов, они удостоились права ношения белого плаща — символа непорочности. Такая привилегия не была дарована ни одному из существовавших тогда духовно-рыцарских братств. Храмовники были обязаны отращивать бороду, что отличало их от чисто выбритых представителей других орденов. В 1148 году бывший цистерцианец папа Евгений III утвердил в качестве орденской эмблемы рыцарей Храма знаменитый восьмиконечный красный крест на белом фоне.

После собора в Труа тамплиеры на удивление быстро заняли видное положение во всех сферах европейской жизни. Они активно занимались государственной политикой и дипломатической деятельностью, давали советы монархам и воздействовали на парламенты. В 1139 году папа Иннокентий II (также бывший цистерцианец) перевёл орден в своё личное подчинение, освободив храмовников от обязанности исполнять волю каких бы то ни было властей. Для рыцарей Храма более не существовало ни государей, ни кардиналов, ни правительств — они подчинялись только папе римскому. Однако ещё до папского постановления ордену были пожалованы солидная недвижимая собственность и обширные земельные владения, разбросанные по всей Европе — от Британских островов до Святой Земли. После того как испанский монарх Альфонс Арагонский передал во владение храмовникам третью часть своего королевства, под башмаком ордена находился уже весь христианский мир.

Тамплиеры превратились, возможно, в самую влиятельную из когда-либо существовавших в мире организаций. Тем не менее, несмотря на сказочные богатства ордена, рыцари продолжали давать обет бедности. Какое бы общественное положение ни занимал вступающий в братство, он был обязан отречься от своего титула и безвозмездно принести в дар ордену всё своё состояние. Так поступил даже первый магистр ордена — Хуго де Пейнс. Благодаря столь блестящему финансовому положению, тамплиеры учредили целую сеть банков, ссужая деньги поиздержавшимся монархам и тем самым влияя на государственные дела.
Влияние тамплиеров на культуру средневековой Европы

Получив и расшифровав глубочайшие тайные знания, тамплиеры оказывали не меньшее влияние и на общую культуру Европы. Наиболее наглядно изменялся облик городов Франции, ибо проникшие в тайны «вселенских уравнений» храмовники занялись возведением по всей стране величественных готических соборов Богоматери. Искусство зодчих достигло необычайного, или, как говорили тогда, немыслимого уровня. Взметнувшиеся вверх стрельчатые своды тонко рифленых арок и парящих контрфорсов заполняли доселе недостижимое пространство неба. Всё было устранено ввысь, и, несмотря на тысячи тонн декоративного камня, вся конструкция производила впечатление магической невесомости и воздушности.

Обратившись к скрижалям Откровения и применив на практике законы «священной геометрии», зодчие тамплиеров создавали на все времена изумительнейшие божественные памятники во славу христианского мира. У северного фасада собора Богоматери в Шартре («портала посвященных») на небольшой колонне помещено рельефное изображение фрагмента библейского путешествия Ковчега Завета. Расположенная выше принадлежащая тамплиерам надпись гласит: «Пусть события идут своим чередом — ты должен доставить завет».

Как сама идея построения соборов Богоматери, так и разработка проектов целиком принадлежит тамплиерам и цистерцианцам. Само слово «готический» применительно к архитектурному стилю не имеет отношения к племени готов, а восходит к греческому «готик» — «магический». Несмотря на то, что для окончательного завершения строительства отдельных храмов потребовалось более сотен лет, большая часть соборов была воздвигнута приблизительно в одно и то же время. Строительство собора в Париже было начато в 1163 году, в Шартре — в 1194 году, в Реймсе — в 1211 году и в Амьене — в 1221 году. Другие соборы Богоматери в ту же эпоху возводились в Байё, Абвиле, Руане, Лане, Эврё и Этампе. В точном соответствии с принципом Гермеса Трисмегиста — «что вверху, то и внизу», общая схема размещения на карте соборов Богоматери является копией расположения звезд в созвездии Девы.

В средневековой Франции существовали и другие братства каменщиков, носившие названия «Детей отца Субиза» и «Детей мастера Жака».

Примечательно, что из всех храмов собор Богоматери в Шартре, как утверждают специалисты, располагается на самом священном месте. Вообще при закладке соборов специально выбирались те места, где магнитное и гравитационное поля Земли усиливались за счёт потоков подземных вод и наличия глубинных пустот. Об этом говорит и вышеупомянутый факт наличие обширнейших конюшен под храмом Соломона. В районе Шартре величина теллургических токов в недрах земли достигает максимальных значений, и ещё со времен друидов данная местность славилась своим божественно целебным воздухом. Холм, на котором расположен собор, считался настолько священным и высокопочитаемым местом, что на земле его не удостоился чести быть захороненным не только ни один король. Епископ, кардинал или каноник, но и вообще никто. На могильном кургане некогда находилось языческое капище, посвященное богине-праматери, — и это место пользовалось популярностью у богомольцев ещё задолго до появления на свет Иисуса. Над так называемом «Гротом друидов», отождествлявшимся с «Чревом Земли», располагался мегалитический жертвенник, а внутри его находился священный дольмен. (Дольмены обычно сооружались из двух вертикально стоящих каменных глыб, на вершины которых укладывалась горизонтально лежащая плита, точно так же как и в знаменитом Стоунхендже. Дольмены использовались в качестве своего рода «резонаторов» — подобно деке в акустических музыкальных инструментах — для усиления теллургических потоков в верхней толще земной коры).

Одной из величайших тайн готической архитектуры цистерциацев являются цветные витражи, украшающие окна собора. Появившись неожиданно в начале XII века, они также внезапно исчезли в XIII столетии. Ничего подобного им ни до, ни после никто не видел. И не только потому, что яркость настоящих готических витражей превосходит в этом отношении все остальные орнаментальные композиции из цветного стекла; их преимущество заключается в существенно большей способности усиливать проходящий через них свет. В отличие от витражей других архитектурных стилей их внутренний осветительный эффект постоянен вне зависимости от того, солнечно или пасмурно снаружи. Даже в сумерки эти цветные стёкла продолжают искриться так, как никакие другие.

Витражи готических соборов также обладают уникальной способностью трансформировать губительное для всего живого ультрафиолетовое излучение в благодатный свет. Секрет их изготовления, однако, так и не раскрыт до нашего времени. Хотя известно, что цветное стекло производилось в соответствии с алхимическими рецептами Гермеса Трисмегиста, проникнуть в их тайну невозможно даже с помощью новейших аналитических технологий. Среди тех, кто занимался исследованиями в области совершенствования оптических свойств цветного стекла, был ирано-таджикский писатель, математик и философ Омар Хайям. Алхимики утверждали, что их метод связан с «вселенским духом» — космическим дыханием Мироздания — или, выражаясь современным языком, мощной проникающей радиацией.

Готические соборы повсеместно изобилуют выполненными из стекла и камня произведениями искусства на библейские и евангельские сюжеты. Некоторые из этих экспонированных работ были помещены на экстерьере собора уже после начала XIV века, и характерно, что среди них нет ни одного изображения Распятия, относящегося к готической эпохе. Руководствуясь письменами до евангельских времен, найденными рыцарями храма в Иерусалиме, тамплиеры не приемлели Распятия в том виде, в каком ход событий был изложен в Новом Завете, а по этой причине никогда не изображали данной сцены.

Кроме золотых слитков тамплиерам удалось отыскать в Иерусалиме и множество рукописных книг на древне-еврейском и восточно-арамейском языках. Как уже упоминалось ранее, многие из них относились ко времени, предшествовавшему созданию Евангелия, и содержали сведения, написанные рукой непосредственных участников событий того времени. Данные манускрипты, разумеется, никогда не публиковались, да и не могли быть допущены церковной иерархией для массового пользования. Бытовало общепринятое мнение, что рыцари Храма обладали способностью столь глубокого проникновения в суть вещей, которое затмевало величие ортодоксального христианства. Эта способность позволила тамплиерам прийти к выводу о том, что церковь неверно трактовала как рождество Христово, так и Воскресение. Тем не менее, несмотря на это укоренившееся мнение о храмовниках, они по-прежнему почитались праведными людьми, непоколебимо преданными папам-цистерцианцам той эпохи.

В дальнейшем эти исключительно высокие познания храмовников стали причиной их яростного преследования со стороны инквизиторов-доминиканцев. Произошло это в XIV веке, в тот самый момент истории христианства, когда исчезли последние признаки свободомыслия. Ни специальные познания, ни доступ к истине не принимались более во внимании Римом, проводившим жесткую политику репрессий.
Преследование альбигойцев и тамплиеров

К западу от Марселя, вдоль побережья Лионского Залива раскинулись благодатные земли исторической провинции Франции Лангедока. В 1208 году жители этого цветущего края были обречены на поголовное истребление за то, что они вели антихристианский образ жизни. Сюда была послана тридцатитысячная папская армия для искоренения альбигойской ереси — аскетического религиозного движения катаров. Кровавая бойня продолжалась в течение 35 лет, унося десятки тысяч человеческих жизней и опустошая район.

В те времена Лангедок не входил в состав королевства Франции и являлся вполне самостоятельным государством. В политико-экономическом отношении он скорее был связан с Северной Испанией. Край этот был вполне богатым и в экономическом отношении стабильным, однако всё резко изменилось после того, как в 1209 году в предгорьях Пиренеев появилось папское воинство. По имени исторического центра Лангедока и главного оплота катаров — города Альби — эта беспрецедентная по жестокости военная компания получила название «Альбигойского крестового похода».

В религиозном отношении вероучение катаров по сути своей являлось гностическим, и сами катары были исключительно одухотворёнными людьми, верившими в чистоту духа и порочность плоти. Из всех религиозных культов, процветавших в средние века, альбигойство было наиболее безобидным. Но альбигойцы пользовались славой адептов оккультной символики Каббалы, и их специальные знания могли бы принести существенную пользу рыцарям-храмовникам, которые доставили Ковчег Завета и свой иерусалимский клад именно в этот район. Всё это — вместе с убеждением в том, что катары обладают бесценным сокровищем, историческая значимость которого несравненно выше изначальных идей христианства, — привело Рим к заключению, что Скрижали Откровения и иерусалимские манускрипты христианской эпохи должны храниться в Лангедоке.

Кроме того, начиная с I столетия, в преданиях Прованса постоянно присутствовала тема рода Грааля, а церковь в Рено-ле-Шато в 1059 году была посвящена Марии Магдалине. Вся область Лангедока и Прованса была привержена древним иудейским традициям и буквально наводнена преданиями о Симоне Зилоте и Марии Магдалине. Местные жители глубоко чтили память Марии, называя её «матерью Грааля» истинного христианства Запада.

Провансальцы утверждали, что толкование Римом смысла распятия Христа являлось умышленным обманом. Также как и тамплиеры, катары никоим образом не разделяли убеждения в том, что Иисус умер на кресте. Хотя в самих ритуалах альбигойцев не было ничего угрожающего, предполагалось, что это духовное течение владеет достаточно наглядной и существенной информацией, чтобы обнажить во всей неприглядности основополагающие концепции римской церкви. Изуверскому режиму оставалось только бросить клич: «Убей их!»

Для ещё более убедительного основания правомочности действия инквизиторов монахи-домиканцы обвинили местных жителей в половых извращениями. На самом же деле просвещенные доминиканцы занимались не ведомым в то время регулированием рождаемости. Во всех сферах и нормах воспитанности и интеллектуального развития катары, по всей видимости, являлись наиболее культурными людьми Европы. Их дети вне зависимости от пола имели равные возможности получения образования. В учебных заведениях наряду с классическими языками изучались литература, философия и математика.

Подобно тамплиерам, альбигойцы проявляли в высшей степени веротерпимость к религиям мусульман и иудеев, а также были убеждёнными сторонниками равноправия полов. Они создали образцовое общество со своей собственной системой социального патронажа, с приютами для бедных детей и больницами для неимущих. Катары даже Библию перевели на провансальский диалект, их альтруистическая деятельность в равной степени приносила пользу и остальным жителям Лангедока. Альбигойцы не были еретиками, они просто не принадлежали к официальной церкви. Проповедуя свои идеи исключительно благопристойно, они не нуждались ни в назначаемых сверху священниках, ни в богатом убранстве церквей своих соседей-католиков. Святой Бернар говорил, что «нет проповедей более христианских, нежели у катаров, — их нравственность безупречна». И всё же армия папы, прикрываясь маской богоугодного деяния, пришла, чтобы стереть их общину с лица земли.

Люди умерщвлялись тысячами, но сокровище так и не было найдено, и, по мнению папы, смертельная угроза для католичества продолжала сохраняться. Рыцари Храма смогли бы ответить на этот вопрос, но вслед за кровавой бойней в Лангедоке настал и их черёд подвергнуться гонениям.

Лжекрестовый поход закончился в 1244 году, но прошло ещё 62 года прежде, чем папа Климент V и король Филипп IV Красивый в своих домогательствах таинственного сокровища решились потревожить храмовников. К 1306 году орден рыцарей Храма достиг такого могущества, что Филипп IV взирал на него с нескрываемым трепетом, — он задолжал тамплиерам огромную сумму денег, возвратить которую был не в состоянии. Французский монарх также опасался их политической и духовной власти, которая была намного сильнее его собственной.

Имея в своём распоряжении папу-марионетку, возведённого на престол с помощью преступления, Филипп Красивый составил длинный перечень обвинений, предъявляемый тамплиерам. Самым лёгким из них являлось обвинение в ереси, ибо всем было известно, что храмовники не придерживались ортодоксального взгляда на распятие Иисуса Христа и не носили канонического латинского креста. Также вменялось в вину то, что коммерческие и дипломатические дела связывали рыцарей ордена с иудеями, гностиками и мусульманами.

В 1307 году за одну ночь были арестованы все тамплиеры на территории королевства. Для дачи показаний против ордена вызывались свидетели, сделавшие несколько невероятных заявлений. Тамплиеры обвинялись во множестве неприглядных деяний, в числе которых упоминались некромантия, содомия, аборты, поношения святых и черная магия. При каких обстоятельствах ни давались бы свидетельские показания — за взятку или под принуждением, — после дознания все свидетели исчезли бесследно. Впоследствии Филипп Красивый заставил папу Климента V объявить тамплиеров вне закона и распустить орден. Два года спустя, в 1314 году, на одной из парижских площадей, при огромном стечении народа, был сожжён на медленном огне и сам Великий магистр ордена приор Нормандии Жак де Моле. Несмотря на это, король не добился своей главной цели, ибо сокровища находились далеко на севере, в одной их подземных сокровищниц Парижа.

Жак де Моле, отчётливо сознавая, что папа Климент V является лишь пешкой в крупной игре Филиппа, своевременно организовал отправку сокровищ морем. Достояние рыцарского братства погрузили на восемнадцать галер, которые вышли из порта Ла-Рошель в Шотландию. Французский монарх, находясь в полном неведении относительно этого, пытался договориться с остальными государями Европы о преследовании храмовников за пределами Франции. Последовали повальные аресты тамплиеров в Англии; земли и собственность их были конфискованы и позднее перешли во владения госпитальеров.

Прибегнув к помощи папы, король начал преследовать рыцарей во Франции и пытался уничтожить представителей ордена за рубежом. Но к северу от её границы с Шотландией папские буллы не возымели никакого действия. Это объяснялось тем, что в то время король Роберт Брюс и весь шотландский народ были отлучены от церкви за вооружённое выступление против зятя Филиппа — английского государя Эдуарда II. Папские буллы здесь игнорировались полностью. Ещё в 1128 году, вслед за собором в Труа, Хуго де Пейнс впервые встретился с королём Шотландии Давидом I, а св. Бернар Клервоский объединил кельтскую церковь с орденом цистерцианцев. Король Давид пожаловал Великому Магистру и его рыцарям огромные пространства земли в Южном Эске, где тамплиеры организовали свою главную резиденцию. Поддержку и содействие ордену оказывали также все последующие шотландские монархи. При Вильяме Льве тамплиерам были переданы во владения значительная по объёму недвижимая собственность в Эршире и на западе Шотландии. Слава о доблести рыцарей ордена прогремела после совместного сражения шотландцев и тамплиеров против англичан в 1314 году. С тех пор каждый последующий наследник династии Брюсов и Стюартов становился тамплиером с момента своего рождения, в силу чего в королевском роду Шотландии кроме царей-священников появились и рыцари-священники.

В исторических книгах и энциклопедических справочниках говорится о том, что храмовники прекратили своё существование в XIV веке. И это абсолютно не соответствует действительности. Орден рыцарей Храма и поныне благоденствует в континентальной Европе и Шотландии. Мы знаем о всплеске традиций тамплиерства в Советской России в 20-е годы нашего столетия. Кроме того, орден каменщиков, вобравший в себя основные гностические и ритуальные традиции тамплиеров, не зря начал своё возрождение в XVII веке именно из Шотландии и Туманного Альбиона.
Инквизиция

После завершения преследования тамплиеров и их сторонников основные усилия «Святой палаты» католической инквизиции были сосредоточены, главным образом, на Франции и Италии. Основную массу назначаемых папой инквизиторов составляли францисканцы и доминиканцы, прославившиеся своей неслыханной жестокостью. В 1252 году папским декретом были узаконены пытки и тайные судилища.

Организованная охота на ведьм была направлена, главным образом, против беззащитных сельских жителей. Принадлежавшие же к привилегированным слоям общества, обладая настоящими эзотерическими познаниями и владея искусством Гермеса Трисмегиста, была вынуждены заниматься их изучением и распространением в тайных убежищах масонских лож и нелегальных обществах.

Самые ранние упоминания о вступлениях во франкмасонские ложи относятся к 1640 году. Одной из главных целей этого духовного движения являлось приобретение систематизированных знаний в ещё неисследованных областях науки. Следует отметить, что большая часть такого рода научных сведений хранилась в Шотландии ещё со времён тамплиеров и цистерцианцев.

Исследования, касающиеся установления реальной связи исторических рыцарей Грааля с персонажами русских православных икон.

Реальные рыцари-тамплиеры в православной традиции превращаются в ангелов-хранителей, карающих зло и воздающих добром за добро, восстанавливающих справедливость. Их служение связано с войной в Небесах — сражением сил Света и Тьмы. Их основная функция — «Спасение».

В православии Ангел-Хранитель, этот небесный рыцарь, выполняет ту же функцию по отношению к человеку. Он сражается с духами зла, сопровождает душу к Престолу Божьему на небесах. Вспомним слова св. Бернара Клервоского о храмовниках: «…рыцарь без страха и упрёка», у которого тело укрыто латами, а душа — преданностью к истинной вере. Не ведая сомнений, владея этим двойным оружием, он не страшится ни человека, ни сил Зла, ни самой смерти — «ведь он издавна возжелал её для себя»… И не случайно именно так — «Духовный рыцарь» — назвал своё известнейшее произведение, катехезис русского масонства И.В.Лопухин, ближайший сподвижник Н.И.Новикова. И еще известный вам эпизод — создание на русской земле «Ордена Русский рыцарей», Ордена таинственного, возглавляемого Матвеем Дмитрием-Мамоновым и Михаилом Орловым.

В новозаветной традиции самый близкий тамплиерам образ — это «Побеждающий» из «Откровении» Иоанна Богослова. Иконографически ангел-тамплиер из росписей католической капеллы Скровеньи почти идентичен восточно-христианскому Ангелу-Хранителю: белые одежды, левая рука на мече, в правой — красный крест или белое знамя с красным крестом.

В России культ ангелов-хранителей действительно усилился именно в староверческих кругах. Исследователи неоднократно говорили о сходстве судеб (вплоть до массовой жертвенной гибели в огне) русских староверов и западно-европейских катаров, чьё загадочное учение было связано с тамплиерскими традициями. Основная точка соприкосновения доктрин, последователи которых заканчивали жизнь в пламени костра, — это неприятие грешного «Мира».

Подобные архетипические образы бессмертны. Ещё параллель — в ведической Индии существует такой образ, как «Парные всадники» — Ашвины («всадников» можно сопоставить с «рыцарями»). В золотых доспехах они спешат (иногда в упряжке с лебедем) спасти попавших в беду. Всю свою жизнь они посвящают спасению других. И до тех пор, пока жива идея справедливости и надежда на лучшую жизнь, будет существовать архетип ангелоподобного существа, отдавшего себя на служение другим людям.

Мощное воздействие архетипов рыцарского Ордена Храма было пережито сознанием человечества в 20-30-е годы нашего столетия. Полярность этого воздействия была поразительна — от святого до демонического. В Германии вся интеллектуальная элита «бредила» тамплиерством и мистическими поисками Грааля. Там в 1907 году Ланцем фон Либенфельсом был основан Орден Новых Тамплиеров. Именно он культивировал идею «теозоологии», идею существования «людей-животных» среди «человеко-богов». И Гитлер, мечтая об СС, представлял себе эту структуру как организацию тамплиеров, хранящих «мистическую Кровь».

А другой полюс архетипа проявился в Советской России. Таинственный, созданный в подполье 30-х годов, «Орден Тамплиеров» поражает своей одухотворённостью, полным бескорыстием, готовностью к самопожертвованию.

Русское тамплиерство изначально оказалось теснейшим образом связано с анархическим движением. Причина этого заключена, прежде всего, в существовании анархизма, как изначальной альтернативы идее диктатуры, все равно, пролетариата, буржуазии или династической власти.

Такое отношение многих россиян к власти, как к чему-то неправедному, греховному, подлежащему изменению на началах христианства, переводило вопрос организации общественной и хозяйственной жизни в разряд эсхатологических чаяний, придав ему некую мистическую окраску, столь явно проступающую в русской литературе первых десятилетий XX века. Так, не случайно вопрос о «мистическом анархизме», поставленный Георгием Чулковым и Вячеславом Ивановым в 1906 г., был воспринят современниками не в качестве принципа свободы творчества, а чуть ли не программой нового религиозного движения.

Перенос акцента с экономики и политики на психологию и духовный мир человека оказывался тем легче, что многие заповеди анархизма, имея в своих основах христианские заповеди, совпадали с постулатами тамплиерства.

Восстановление такого этического понятия, как рыцарь, было одной из самых удачных идей для сознания человека XX века — возможность при желании каждому воплотить в своей жизни блистательную сказку, — в жизни, казалось бы, начисто лишенной возможности сказок; в жизни, где делалось все, чтобы осмеять любую романтику. Это тем более было возможным, когда почва была подготовлена лекциями, расширявшими кругозор неофита, рождавшими желание идти к знанию все дальше.